Блоки больницы, торжество железа с бетоном,
Палаты пустые, и от стен дух приговоров,
Разбитые мечты, слезы, потери близких,
Угрозы пожаром, мольбы, от пациентов иски.
Лестницы, затертые в овалы ступени,
Отголоски стонов, забытых лет тени,
Здесь вроде и пусто, но блоки живут прошлым,
Каким есть, пусть и не назвать хорошим.
Пошатанные беседки, пара усталых лавок,
Здесь досуг днем карты, если на ногах ты,
Люди бывают редко, чаще нет их вовсе,
Лишь машина из морга, постоянным гостем.
Горстка еще живых, глаза без цвета,
Никто не знает доживает ли он до рассвета,
Билета назад нет, лишь туманное завтра,
И думы о жизни, о неудачном старте.
Слишком поздно строить планы на завтра,
Слишком поздно водить любимых по театрам,
Слишком поздно бежать от неизбежного,
Тела другие, койки те же.

Диагноз был жестоким, а доктор честным,
Лечение долгим, а исход в конце концов известным,
Еда пресной, день одиноким,
Вначале было слово, и оно было убогим.
Неприкасаемый, и тут таких десятки в халатах
Тяжелые больные с капельницей по палатам,
Одна как будто забежала в корпус на пять минут,
Теперь ее назад не ждут, ибо одна грудь.
Тут режут на живую, облучают, пичкают таблетки,
Пытаясь излечить эти больные клетки,
Как русская рулетка, выживешь, либо в могилу,
Облысеешь, занесешь инфекцию, либо стерильность.
Кто-то вроде наконец-то улыбнулся днем,
А ночью санитары вынесли его под простыней,
Вот так живут, смотря на ряд дешевых репродукций,
Тела на них меняются, но койки остаются.

Слишком поздно строить планы на завтра,
Слишком поздно водить любимых по театрам,
Слишком поздно бежать от неизбежного,
Тела другие, койки те же.