Пусть полунамеками строки и
Скованы движения, ладони к небу
Моё настроение — дождь.
Прощайте острова на которых ни разу не был.

Ждали так воскресенье, а уже полночь,
Лопается терпенье, чаша весов,
Баланс удачи и невезенья.
Моё убежище в подвале музея,
Там рисовано акварелью небо.
Облаком пепла блекло,
В камине тлело письмо, в душе вера.
Твоё дыхание станет ветром, я верю.
И пойдет молва, что повинуясь вечности,
Вне времени, за пределами суеты
Врата рая открыты вопреки будням.
Навеки, ждать у реки во сне беспробудном,
Ловить шорохи, звуки флейты.
Тебе нужны мои выдохи, а мне твои вдохи.

Пусть полунамеками строки и
Скованы движения, ладони к небу,
Моё настроение — дождь,
Прощайте острова на которых ни разу не был.

Твоих крестов застенки сквозь мрачный
Занавес томят, и теплый пыльный луч,
Крадучись к двери, ползет по стенке,
Словно за холст, за золотой ключ.
И шепот листьев тополя, и
Ближних крыш железных.
Шорох птичьих лап и к случаю звучный
Колокол воскресный, в потоках
Шумных ветров, как волны относит
Солнце с рассвета на закат.
Пристанище скорби, приют всяческих угнетений.
Мачты без парусов, корабль с приведениями.
День за днем в недели, месяцами в год.
А за годом я на лестнице в отречении.
Что стоит, что идет, что бежит.
Моё убежище в подвале, среди бездушных,
Но идеальных шкатулок музыкальных.
В радужном свете пылью покрылись игрушки,
В мире, о котором мечтают исключительно дети