Я вошёл в мир кричащим в кровавых пелёнках,
Будто бы в чаще от дома далёкой,
Под ёлкой лежащим, с неба упавшим.
Страшно? Да кто ж меня спрашивал.
Каждый божий день мне говорили старшие:
«Не садись, окрашено! Не бери, заряжено!».
Я же не машина, чтобы слепо подчиняться,
И не женщина, чтоб всего бояться.
Позже просто были девяностые.
Кожа да кости. Тут уж не до кротости.
Радость уходила вслед за старой властью.
Здесь былые шалости запылали страстью.
Горячее время ставит свою пробу.
Кого-то в гроб, кого-то в робу,
Кому-то в лоб, кому-то по лбу.
Мы дышали злобой и смотрели в оба.
Обаяние улиц в каждом городе таится.
Если есть амбиции, надо добавить бицепсы.
В подростковом бизнесе придётся и попиздиться,
Но если ты мужик,
То будет и бумажник, и должник,
И шик, и чёрный внедорожник,
А пока прикладывай к ранам подорожник.
Дрожь сойдёт на нет. Схема-то несложная:
Осторожность, нож и поздние прохожие.

Отягощенные злом, подъёмы и падения.
С трудом идём долиной смертной тени,
Уставшие в бессилии избавиться от лишнего.
Наш стиль — усилие на пути всевышнего.
Ноль-три, подъёмы и падения.
С трудом идём долиной смертной тени,
Уставшие в бессилии избавиться от лишнего,
Русские, идём путём узким.

Так жили мы на святой земле чужими,
Сначала рыцарями, а потом ордынцами.
Многим нашим пацанам жизнь дала по яйцам
За желание биться, сопротивляться.
Кто не верил, что деревья познаются по плодам,
Сами по своим трудам там получили свою плату.
Казематы, хаты, больничные палаты.
Каждому на свой лад персональный ад.
Я у врат стоял, но предпринял вращение
По возвращении просил прощения и плакал.
Словно сбросив пояс переполненный тротилом,
Трясся телом хилым под епитрахилью.
Сердце сокрушал, как стены Иерихона,
Впуская меч духовный в грудь по рукоять.
Все свои понятия пустые оставляя,
Как во время оно, принимал законы.
Отметал всё лишнее, отдирал прилипшее.
Стать немного ближе ко Спасенью лишь бы мне,
Отыскать, отобрать, по местам расставить,
Против мира сего устоять.
Всех нас здесь разводят тихой сапой,
Алтарями на восток, мыслями на запад.
Я назову тебя братом,
Если с мечом встанешь рядом.

Отягощенные злом, подъёмы и падения.
С трудом идём долиной смертной тени,
Уставшие в бессилии избавиться от лишнего.
Наш стиль — усилие на пути всевышнего.
Ноль-три, подъёмы и падения.
С трудом идём долиной смертной тени,
Уставшие, в бессилии избавиться от лишнего,
Русские, идём путём узким.