Я ещё не отошедший. А ты? А ты?
Я вижу пьяные манёвры на просторах высоты.
Миги красоты умирают и остаются крики:
«Где блядь деньги? Вова, ты щас получишь пизды!»
Мне ударом сместили зубы, ныне прикус заботит.
Хотя я знаю, что другому вышибли мозги разом с удара.
Вот оно чё. Что ни год, то подсчёт:
Кому не фортануло здесь опять.
И вес опять есть резон взять.
Одетых в форму строгих трезвых дядь.
Ещё один в два счёта забытый в земле точно в масле сыр.
Прочный праздный сруб с венком после ДТП одному,
Второй лишь просто сочным красным сыт.
Сердце ёкает, в душе тревога, браза.
Бог не одарит душой убогих пологим лазом.
Волосы на голове будто после тока,
Видя плохой конец у людей,
Но таковы пути, итоги часом.
Просто относительно тоже.
Туда меня вы отнесите попозже.
Я знаю: вариант ещё есть мозги перепаять,
Здесь подумать, постоять.
Хоть минуту всего постоять...
Хоть минуту всего постоять...
Ведь сюда мы тоже попадём...
Ещё пока с ума не сошедшая ты.
А ты. Если кенты предадут, не предадут бинты.
В глазах огни, и ты тычешь мне в ноздри наганом.
Посоли мне раны, я посолидней стану.
И оборвёт словно снова чьё-то счастье
Молчаливый венок на столбе на трассе.
Будет ли начало, если конец неизбежен.
Кто отпускает грехи? И что вообще их держит?
Ты на земле жил, бро, теперь узнай, что под ней.
Ты веришь в добро, но тебя ёбнут в подворотне.
Что несёт судьба? По мне так ересь.
Я помню абсолютно всё, но до удара в челюсть.
И вроде ещё здесь, но куда все делись.
И вроде ещё жив, но вороны уже слетелись.
Ещё один вопрос добавлен в очередь:
Почему мать сына плачет чаще, чем дочери.
Был я полоумный или полоумный,
Когда в голову уёбка вдавливал урну.
А теперь и меня, как это не печально,
Трое отчаянных сделали горизонтальным.
Хоть минуту всего постоять...