Что продолжает барахлить и дышать
Всем этим прошлым барахлом.
Чтоб показать, как можно летать и разбиваться смешно
Ты нарисуешь моей кровью стрелу.
Я дорисую твоей кровью слепца,
Который словит её в свою грудь
Сыграет тебе то, что так и не смог дописать,
И вместе с ними отрываюсь сердцем от земли.
Я просижу на взлетной полосе до самой ночи,
Чтоб не оставить здесь его следы.
Многоэтажный приговор, чтоб приковать
Тебя поближе в свой мираж.
Я нарисую тебе лучшую жизнь,
А на окне напишу новый шедевр.
И ты нащупаешь в наручниках мир,
И я сыграю тебе то, что так и не смог дописать.
Мы отменили уже столько рейсов,
И теперь, чтоб полететь с тобой, готов себя на дольки резать.
Видеть комнату свою, не слышать смеха твоего —
Это мой смертный приговор.
Мы поменялись ролями: отныне ты
Убегаешь с ключами в мир, сияющий рубинами.
Я там ослепну и поэтому сижу у входа жду,
А браслеты на руках так больно жмут.
Я на рисую твоей кровью стрелу.
Ты дорисуешь моей кровью стрельца.
Вместо неё он пустит в твою грудь
Трёх разрисованных себя.