Они чисты и невинны, как фигуры из глины,
А я чувствую песок, запах нафталина.
Их тела нетронуты, ну может только ими,
Их бутоны нераскрыты, но уже пахнут сильно.
Детским мылом, первым соком,
Стиральным порошком, желанием глубоким.
Еще пару-тройку лет и выучат стойки,
Суки, начнут сосать, отрастят дойки…
Грязь, я вижу в их глазах,
Я давно заметил, их возбуждает страх.
Они каждый раз мокнут стоя раком в лифте,
Я не трогаю бутоны, я беру выше.
Они должны понять, что секс — не прекрасно,
И стекает два цвета, коричневый и красный.
Слезы очищают их глаза от грязи,
Путь через чистилище ведет в райские сады.
Они плачут, я вытираюсь,
Они вытираются, я одеваюсь,
Они одеваются, я закуриваю сигарету,
Они убегают, я выхожу следом…

Чистота пачкается, чистота плачет,
Чистоту необходимо спасать, не иначе.
Чистота в невинности, но она взрослеет,
Чистота рвется грешным змеем.

Семьянин из простых не голубых кровей
Не похож в принципе… ни на кого из вождей
В толпе людей безлик и также скучен
Со всех сторон в плане конституции благополучен
Педантичен, нрав спокойный, хотя впрочем
Не важно… ехали дальше, так, камни в почках
Гастрит, язва двенадцатиперстной кишки,
Слабое зрение, носит большие очки,
Зрачки окрашены карим, умеет играть на гитаре,
Эрудирован очень, два института знаний,
Кандидат хим. наук, участник сотен форумов,
Служил в армии, значит, не смеется при виде клоунов
Кто такой серый и обычный аж тошно?
Почему, такой как он, не спит дома ночью?
Зачем портфель и эти банки на кухне?
Я за него знаю, а ты додумай…

Чистота пачкается, чистота плачет,
Чистоту необходимо спасать, не иначе.
Чистота в невинности, но она взрослеет,
Чистота рвется грешным змеем.