На шее не украшение. Хватит ли смелости
Просто представить свое отражение в зеркале веры,
Встретиться взглядом с черной дырой.

На шее не украшение. Головокружение
От истинного положения вещей.
Ищи духовной пищи.

Пепел империи стал удобрением.
Там, где были моря, теперь прерии.
Под кафетерием в грунте ротонды дворцов,
Чьих-то отцов захоронения.
Тянутся руки, копают колодцы.
Мертвые лица тревожит свет солнца,
Забытый с тех пор как зарыли,
Все, что смогли, они уже сделали
В мире нашем, зовущемся низшим,
Падших адамов когда-то укрывшем,
Давшем им нищим и крышу и пищу.
Они же ропщут на пепелищах,
Друг друга режут. Кровавые игрища
Стали судьбой одним, другим – зрелищем
Тем еще. Что же, принимают как должное.
Прошлое с нынешним схоже безбожно.
Тысячелетия прожиты,
Все разложить по полочкам можно ведь,
Но глядеть дальше носа опасно.
Бога нет! – сказала власть красная.
Ясно вам, массы серое быдло?
Обрыдла безмерно религия ваша,
Видишь, мы топчем клобук патриарший.
Слушайте Маркса с Фридрихом Ницше.

Планета пылает пламенем плотским,
Трудно дышать от пыли вавилонской.
Адский настрой в камуфляжных оттенках
Сводит народы стенка на стенку.
Все реки текут, все бесы атакуют.
Победу куют, но чью, какую?
Есть православное Слово бесценное,
Ада врата не одолеют церковь.
Да, мы ходим среди сетей многих,
Человек по своей природе склонен ко злу.
Оно с ним неразлучно, но не вечно,
А миру дарован был Сын Человеческий,
Дева Пречистая, свет не вечерний
Пламя Соборной Апостольской веры.
Направлены вверх стремления и нравы.
Ты имеешь право оттолкнуть отраву от себя
Или упорно глотать в два горла,
Не читать названия корма — лишь бы торкало.
Только смотрит за тобой око зоркое,
Знал бы, был бы сыт хлебной коркой
И той, одной, которая любимая,
Женщина – жена, остальные мимо.
С честью покидал бы поле бранное
И вставал бы с радостью рано
Ради встречи с храмом.