Проверяй меня перронами и съемными квартирами,
Безденежьем, упадком сил, попыткой эпатировать,
А Я пытаюсь экспортировать злобу в сатиру,
Инициативу подхватив, хочешь эксплуатировать,
Того кто стал для тебя экс. В твоей френдзоне вечно,
Что не день, так новый мальчик в кепочке венком увенчанный.
Очередной тебе мурчит на ухо, че-то лечит, весь на Burberry,
Но все равно какой-то одноклетчатый...
И это вряд ли треп за бренды с альбиона родом,
Тусклое кольцо на безымянном как у Фродо,
Рокот грома слушать в комнате пустой, поверь, получше рока.
Верить дурам, что тебе добавят по наросту к рогу.
Тут короста между ребер гробит, Мой космос — здорова!
Мы поржем с любовных треугольников, что стали ромбами,
Не заметив кто-то кол игольный это сердце робко,
Снова хочет взять контроль над тем, что в черепной коробке.
Какими разойтись тропами, не важно,
Они сведут нас с тобой, пойми.
Жизнь — то ли рулетка, то ли лото, скажи,
Важен ли тебе сектор, В ладони ладонь...
Это радикальная любовь, радикальней некуда,
Тут нету лиц, в сердце столицы мы серые некто,
Нервно и пассивно, мы мерзнем вновь, как в Новосибе негры,
Вновь без сил и немо моросит дождиком сивым небо.
Красива небыль на страницах на книг,
Реальность тащит за руки
В хрущевки к пресмыкающимся зомбо-ящикам,
В нас целятся взгляды немигающие
Как у ящеров, из недр темных нор смердящих.
Вэлком в настоящее, Такое грязно-серое,
Во всей красе и так вот, я опять вернусь к твоей двери
Как Одиссей в Итаку. Если нет, то эпитафию спаяй из всех метафор,
Ну, а эта песня пусть послужит в роли кинотафа мне.
И тут базара нет, я нем и глух к малоимущим,
Ведь до райской кущи путь, вопрос меня малоебущий,
Мне бы лишь твоя рука в моей руке — Пустяк ведь сущий,
Ведь важней всего эти два сердца гулко в ребра бьющие.