Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики.
Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.

Выбрался из подвала на волю, огляделся – не могу понять:
То ли птица меня подставила, то ли ключи перепутали.
Что ж мне теперь, молчать? Уйти под лед?
Думать только о том, как пополнить счет?
Или кричать что есть мочи:
Куда прётесь вы, чего хочете?
Это чревато тем, что отвезут в палату,
Мне вколют препараты и голову набьют ватой.
Не ходить нам по воде, как посуху.
Мужик пропил соху, мудрец посох свой.
Сын отрекся от отца, стал живым трупом,
Чтобы в трещины на зеркале, глядя тупо,
Не понимать, кто он, где он и зачем он,
И за чьим плечом виден демон.

Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики.
Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.

Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики.
Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.

А может, я не там искал, и где-то есть этот край,
Идеальный мир — рай.
Давай, покажи на карте, расскажи маршрут,
Я оставлю все и отправлюсь в путь.
Босяком, через равнины и хребты,
Отпугивая криком зверей, до хрипоты.
Только вот пока никто из тех, кто нашел,
Не позвонил, не написал – приезжай, мы ждем.
А вдруг снится мне все, и люди слышать хотят?
И после двадцати мечты живут, зажигая взгляд?
И надежда есть, всех до одного спасти
До того, как успеют сами себя извести?
Да вот только ведь не бывает так.
И птица та самая, и на ключах
Печать-клеймо стоит, тайный верный знак.
Я на солнце щурясь, до хруста сжал кулак.

Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики.
Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.

Ко мне прилетела птица, в клюве принесла ключики.
Я открыл замок на двери, потом я открыл наручники.